Неточные совпадения
На это письмо Маццини отвечал несколькими дружескими строками, в которых, не касаясь
сущности, говорил о необходимости соединения всех сил в одно
единое действие, грустил о разномыслии их и проч.
Быть может, он теперь идеализировал себе свою жену; быть может, ее самоотверженный поступок проистекал из побуждений более простой
сущности, потому что и в самом деле, будь Сусанна поумнее, она, быть может, невзирая на всю свою прирожденную доброту и на всю свою страстность к Бейгушу, не поддалась бы столь легко в подставленную ей ловушку: все это конечно было так; но теперь и эта идеализация со стороны Бейгуша была понятна: ее подсказывало ему собственное его самолюбие, собственная гордость: «это, мол, меня так любят, это для меня приносят такие жертвы, не задумываясь ни
единой минуты!» Одно лишь было тут ясно: это — безгранично добрая любовь.
Однако это возражение было бы неотразимо лишь в том случае, если бы мир идей представлял собою самодовлеющую божественную
сущность, сонм богов без
единого Бога.
«Это чудо есть
единое, которое есть не существующее (μη öv), чтобы не получить определения от другого, ибо для него поистине не существует соответствующего имени; если же нужно его наименовать, обычно именуется
Единым… оно трудно познаваемо, оно познается преимущественно чрез порождаемую им
сущность (ουσία); ум ведет к
сущности, и его природа такова, что она есть источник наилучшего и сила, породившая сущее, но пребывающая в себе и не уменьшающаяся и не сущая в происходящем от нее; по отношению к таковому мы по необходимости называем его
единым, чтобы обозначить для себя неделимую его природу и желая привести к единству (ένοΰν) душу, но употребляем выражение: «
единое и неделимое» не так, как мы говорим о символе и единице, ибо единица в этом смысле есть начало количества (ποσού άρχαί), какового не существовало бы, если бы вперед не существовала
сущность и то, что предшествует
сущности.
В бесконечном, неподвижном, т. е. субстанции,
сущности, находится множество, число; как модус и многообразие
сущности, она не становится более чем
единой, но только многообразной, многовидной
сущностью.
Рассуждая же в восходящем направлении (ανιόντες), скажем, что она не есть душа, или ум, не имеет ни фантазии, ни представления, ни слова, ни разумения; не высказывается и не мыслится; не есть число, или строй, или величина, или малость, или равенство, или неравенство, или сходство, или несходство; она не стоит и не движется, не покоится и не имеет силы, не есть сила или свет; не живет и не есть жизнь; не
сущность, не вечность и не время; не может быть доступна мышлению; не ведение, не истина; не царство и не мудрость; не
единое, не единство (ένότης), не божество, не благость, не дух, как мы понимаем; не отцовство, не сыновство, вообще ничто из ведомого нам или другим сущего, не есть что-либо из не сущего или сущего, и сущее не знает ее как такового (ουδέ τα οντά γινώσκει αυτόν ή αΰθή εστίν), и она не знает сущего как такового; и она не имеет слова (ουδέ λόγος αυτής εστίν), ни имени, ни знания; ни тьма, ни свет; ни заблуждение, ни истина; вообще не есть ни утверждение (θέσις), ни отрицание (αφαίρεσις); делая относительно нее положительные и отрицательные высказывания (των μετ αύτη'ν θέσεις καί οίραιρε'σεις ποιούντες), мы не полагаем и не отрицаем ее самой; ибо совершенная
единая причина выше всякого положения, и начало, превосходящее совершенно отрешенное от всего (абсолютное) и для всего недоступное, остается превыше всякого отрицания» (καί υπέρ πασαν αφαίρεσιν ή υπεροχή των πάντων απλώς οίπολελυμένου και έιε' κείνα των όλων) (de mystica theologia, cap.
Отсюда все, что порождает различие родов, видов, что создает разницы и свойства, все, что существует в возникновении, гибели, изменении и перемене, — есть не
сущность, не бытие, но состояние и определение
сущности и бытия, а это последнее есть
единый бесконечный, неподвижный субстрат, материя, жизнь, душа, истинное и доброе.
Божество по благодати открывается человеку в меру способности отдельного духа, но сама «пресущественная беспредельность лежит выше
сущности (трансцендентна ей); выше умов превышающее ум единство; недоступно всякому рассуждению
единое, превосходящее рассуждение; неизреченное для всякого слова благо превыше слова; единство, единящее всякое единство, и пресущественная
сущность, и ум, недоступный уму, и слово неизрекаемое, бессловность, безразумность и безымянность, не соответствующая ничему из сущего; виновное в бытии всего, само не будучи сущим, как трансцендентное всякой
сущности» (ib.).
Поэтому всякое нечто: бог ли или человек, небо или ад, ангелы или демоны, — имеет одну природу или
сущность, как в системе Спинозы
единая абсолютная субстанция существует в бесконечном множестве атрибутов и модусов.
Бесспорно, вся
сущность религии состоит в том, чтобы ощущать все, определяющее наше чувство в его высшем единстве, «как нечто
единое и тождественное, а все единичное и особое как обусловленное им, т. е. (!!) чтобы ощущать наше бытие и жизнь в Боге и через Бога» (50–51).
Ибо часть, кусок, член, целое, столько, больше, меньше, как это, как то, чем это, чем то, согласно, различно и другие отношения не выражают абсолютного и поэтому не могут относиться к субстанции, к
единому, к
сущности, но лишь чрез посредство субстанции быть при
едином и
сущности как модусы, отношения и формы…
Он есть безосновность (Ungrund) и основа всех
сущностей, вечное
единое, ибо Он не есть ни место, ни основа» [Claassen.
Воскрешением предполагается не только полнейшее подобие, но и нумерическое тожество: не два одинаковых повторения одной и той же модели, в
сущности друг другу совершенно чуждых, но восстановление той же самой,
единой, лишь временно перерванной жизни.
Отношение между
единым и многим, вселенной и ее феноменами определяется так, что последние «суть как бы различные способы проявления одной и той же субстанции, колеблющееся, подвижное, преходящее явление недвижной, пребывающей и вечной
сущности, в которой есть все формы, образы и члены, но в неразличенном и как бы завитом состоянии, как в семени рука не отличается еще от кисти, хвост — от головы, жилы — от костей.
Тогда
сущности множества снова войдут в одну, но фигура всякой
сущности останется в
едином элементе» [IV, 81, § 120–121.].
В этом смысле следует понимать, когда говорится, что в душе есть еще несовершенство, пока «она созерцает Бога, насколько Он есть троица» (1,163); совершенство наступает лишь при созерцании «schlechthin Eine», «ungestaltete Wesen der göttlichen Persönlichkeit» [Совершенно
единое, бесформенная
сущность божественной личности (нем.).] (ib.).
Это есть в
сущности направленность воли к освобождению от власти множественного мира, к соединению с
Единым, освобождению в
Едином.
«Цель человеческой эволюции — полное осуществление его божественности, отождествление его
сущности с
единой Реальностью» (с. 86).